Шарлота, Эмилия и Анна Бронте долгие годы презрительно называли свою страсть «писаниноманией». Но вскоре дочерей мрачного йоркширского захолустья признал праздный Лондон. И нелюдимые болезненные девушки стали звездами литературного Олимпа. Впрочем, они